Фэй рвала и метала в своей спальне. К счастью, Лин где-то носило, можно было спокойно врубить на полную музыку и вдоволь поорать, не боясь, что ее могут принять за сумасшедшую и закрыть в комнате с мягкими белыми стенами. Впрочем, это не такой уж плохой вариант - там уж Малка точно не будет. Не будет его напыщенной самодовольной рожи, холодных глаз, устремленных на нее  в то время, как его губы сливались в поцелуе с губами местной няши, которую Бог наградил и внешностью и мозгами. Ничего, подвернись она только ей в темной подворотне - ни один пластический хирург не поможет. Да и вообще... Интересно, насколько вкусна ее плоть? Одна обхватила пальцами пульт от аудиосистемы и одним нажатием кнопки погрузила комнату в полную давящую тишину.
Лежа в кровати, Блэквуд не моргая смотрела в потолок, будто там притаилась ее жертва и девушка боялась ее проворонить. На самом же деле, это просто отвлекало от тех мыслей, что сейчас оккупировали ее сознание. Идеальное зрение помогало рассматривать каждую трещину в покрытии потолка.
"Раз трещинка, два трещинка... Я простой человек... Я не хочу убивать... Я не буду никого убивать... Я спокойная... Я нормальная... Я..." - она не успела закончит свою мысленную мантру, когда буквально рядом с ухом раздался противный звук вибрации телефона по поверхности тумбочки.
- Пошли к черту! - рявкнула она, резким движением сметая все с тумбы, включая лампу и шкатулку с бижутерией. Лампа с треском разбилась на много осколков, украшения рассыпались по всему полу, а телефон разлетелся на отдельные части: корпус полетел в одну сторону, крышка в другую, а батарея - и вовсе под кровать.
- Ненавижу! Ненавижу! - Фэй вонзила острые когти в подушку и одним движением разодрала ее на две половины, подняв в воздух целое облако белых перьев.   
Она хотела закурить. Открыла тумбочку и достала оттуда пачку. Выудив одну сигарету, Фэй обхватила ее губами и уже поднесла к ней зажигалку, как вдруг вынула сверток отравы изо рта и затолкала обратно в пачку. Реи ненавидит запах табачного дыма. Потом еще неделю придется слушать ее ворчание..
Поднявшись с кровати, Блэквуд засунула сигареты и зажигалку в карман джинсовой юбки и закрыв комнату, отправилась прямиком в туалет, ближайшее место, где можно спокойно покурить.
Открыв дверь уборной, Фэй на мгновение застыла. Она не ожидала увидеть здесь Малкольма, напротив, она не собиралась встречаться с ним ближайшие лет 100. Секундная пауза закончилась тем, что отведя взгляд, девушка прошла мимо Бэддока и усевшись на подоконник, закурила. Пусть катится ко всем чертям, ей плевать. Да. Плевать... Плевать...

- Эээй! - Вот уж чего она не любила, так это когда у нее что-то выдирают из рук, будь то ручка, конфета или та же сигарета. За такое вообще можно поплатиться жизнью. Развернувшись лицом к Малку, она уставилась просто ему в глаза, привычно уже не моргая. Это успокаивало, усмиряло пыл и убаюкивало нервы. Только вот, откуда она это знает? Провал.
- Ты что сделал? Меня никто никуда не звал. - Девушка скривила губы в подобии улыбки. Похоже, та противная вибрация мобильника, спровоцировавшая погром в их с Реи спальне - было смс от него. Что же, это можно назвать судьбой. - Прости, телефон сломался. Купишь мне новый?
Кажется, она совсем не жалела о том, что ее связь с миром сейчас валяется растрощенная на полу в девичьей комнате: это была хоть и недолгая, но все же передышка от заданий. Сегодня она вне зоны досягаемости. Только вот злость все больше закипала в крови, побуждая ее снова и снова тяжело и шумно выдыхать, чтобы успокоиться. Фэй уже чувствовала, как удлиняются ее ногти, как обостряется зрение и обоняние, все чувства приходили в полную боевую готовность. Подопытная сильно зажмурилась и сжала кулаки, чувствуя, как когти впиваются в кожу.
- А зачем тебе что-то обо мне знать? Ты мне кто вообще? - Она замерла, когда руки Малкольма властно легли на ее ноги. - Иди, вон, интересуйся той потаскушкой, которую вчера зажимал у всех на глазах. Делай что хочешь! - По спине пробежала мелкая дрожь от его прикосновений, но эта секундная слабость была вознаграждена сторицей. Он знал, как ее успокоить. Подобно большой кошке, гены которой навеки слились с ее собственными, девушка прогнулась в спине и едва ли не заурчала.
Убрав от себя руки возлюбленного, Фэй спрыгнула с подоконника и пройдя к умывальникам, забралась теперь туда, оперевшись спиной на холодную поверхность зеркала, и снова закурила.
- Твоя? Вчера ты доказал обратное. - Фэй сделала большую затяжку, потом сбила пепел в раковину.

- Еще? Так уж и быть, кольцо с бриллиантом и заявление в ЗАГСе. - Конечно, она иронизировала. Зачем ей деньги, бриллианты? Ей бы свободу... Она не помнит своих родителей, не помнит детство, знает только то, что нужно знать. Кто дает им задания? Что с ними станет после завершения обучения? Почему-то она все чаще задумывалась над ответами на эти вопросы, и как бы усердно она не искала выход, все пути сводились к одному - их утилизируют, как продукт, у которого вышел срок годности. Она просто хотела сбежать. Спрятаться где-то далеко, где ее никогда не найдут... Новая затяжка отозвалась болезненным воспоминанием какого-то мрачного леса. Она куда-то бежит. Она не одна.. Открыв глаза, Фэй встретилась взглядом с холодными светлыми глазами Бэддока.
- Что ты.. Отпусти меня! - Она не успела увернуться, да и хотела ли? Его руки были слишком сильными, слишком желанными для ее тела. Всю спесь смыло первыми же каплями воды. Тяжело дыша, девушка уставилась в глаза Малку.
- Никто... - Эхом повторила Фэй, ежась от того, как мерзкие холодные ручьи сбегают по ее коже,просачиваясь сквозь школьную форму и заливая глаза. Ох, как опрометчиво с его стороны было включать холодную воду, она ведь даже в дождь на улицу не выходит без крайней нужды, а тут...
Блеквуд задыхалась, задыхалась от негодования, злости, и возбуждения, волной накатывающего на нее, когда его тело с мучительной грубостью прижимает ее к стене. Когда его губы накрыли ее, девушка, издав гортанный стон, сродне кошачьему рыку, ответила на поцелуй, запуская пальцы в длинноватые волосы блондина. Пропуская светлые волосы сквозь пальцы, она чуть сильнее сжимала их, упиваясь нежной грубостью.
"Хоть бы поломалась для приличия..." - последняя мысль, успевшая пронестись в ее голове до того, как крышу снесло окончательно и она сильным рывком разорвала на нем рубашку, едва не расцарапав грудь возлюбленного острыми когтями.
- Что же ты делаешь.. - прошептала она ему в шею,скользя по ней языком.

- Не отпускай... - Снова эхом отозвалась она, тихо мурлыкая где-то у его уха. Она и впрямь не хотела, чтобы он ее куда ни будь отпустил. Только вот, хватит ли ему сил удержать рядом с собой такую, как она? Ему нужна смирная, покладистая, она же никогда не станет тихой и послушной. Ну... Может и станет, ненадолго, если он будет гладить вдоль позвоночника ее спинку.
Его пальцы... Они ласкают и ласкают ее. Так можно провести целый день и целую ночь, ибо это доставляет наслаждение, которое можно сравнить только с мощным выбросом адреналина в кровь. Осознание того, что их могут в любой момент застукать, что там, за тонкой перегородкой кто-то есть и слышит каждый слишком громкий вздох, заставило ее еще больше возбудиться. Фэй желала, нет, жаждала большего, жаждала максимума, который он мог бы ей подарить. И не смотря на свою жажду, сжимающую в стальные силки грудь, затмевающую рассудок и расплывающуюся раскалённой лавой между ног, она ещё какое-то время свято верила, что эта, зашедшая слишком далеко, игра - не последняя в их жизни. каждый раз наслаждаясь его молодым телом, она боролась с собой, пытаясь как можно мягче прикасаться к нему, чтобы не навредить любимому человеку.
Его властные руки с силой развернули ее и прижали обнаженной грудью к холодному белому кафелю. Подобное действие вынудило девушку слегка откинуть голову назад и прикрыть глаза, - Блэквуд напоминала в данный момент кошку, которая милосердно разрешила к себе прикоснуться. Стоило признать, ей шел такой образ, даже больше, будь Малк более наблюдательным - точно заметил бы колоссальное сходство. Раздвинув ноги шире, брюнетка оттопырила немного задницу и сделав волнообразное движение, почувствовала, как ее скользкие половые губки скользят по твердому члену сквозь плотную ткань штанов. Если она сейчас заведет руку за спину и коснется рукой его орудия, точно разорвет ремень легким движением, не совладая с сильным желанием.
Пока она прижималась щекой и плечом к холодной стене, одна рука плавно легла поверх его руки, в такт с ним касаясь своего клитора, от чего ее спина прогнулась еще сильнее, а из горла вырвался еще один стон, а вторая рука, сжав свою грудь, принялась играть с твердой жемчужинкой соска.
- Я хочу тебя, хочу...

Он медлил, а она изнемогала от желания почувствовать больше, ощутить его, принять в себя.
Когда пальцы Бэддока сильно сжали сосок, в то время, как другая рука погрузилась в глубины ее ества, Фэй громко вздохнула, уже не боясь быть услышанной. Этот сдавленный протяжный стон, наполненный сладостной мукой, отозвался эмоциональной вспышкой в окруженном туманом рассудке - непередаваемый спектр чувств поглотил с головой и отодвинул на задний план мысль о том, что они находятся в практически общественном месте, о том, что рядом в другой кабинке кто-то прислушивается к их сладкой игре. Ему нравилось делать ей больно не меньше, чем и доставлять наслаждение.
Юноша провел ладонями вдоль спины Фэй, отчего та сразу же по-кошачьи выгнулась, оттопыривая округлые ягодицы. Пальцы вцепились в бедра, парень стремительно и грубо проник в истекающее соком лоно и тихо зарычал, натягивая сокурсницу. Он то доходил до конца, оказываясь в девушке на всю длину, то полностью вынимал член, с новым рывком прорываясь сквозь узкое отверстие. Казалось, что с каждым новым толчком подскакивает пульс, а сотрясающих тело всплесков становится все больше, подводя брюнетку к неминуемой разрядке. Но она держалась. Держалась из последних сил, не желая проигрывать и сдаваться так быстро.
Тяжелое дыхание парня едва ощутимо задело щеку девушки, она повернула голову и примкнула к полуоткрытым губам, чтобы отвлечься от продолжительного и сильного проникновения в пульсирующее влагалище, стенки которого иногда непроизвольно сжимались, и это отдавалось бесподобными, фантастическими импульсами ниже пояса. Заглушив свой собственный сон поцелуем, подопытная мотнула головой и оперлась руками на стенку, шире раздвигая ноги и подавая свой таз на встречу его сильным толчкам.
- Я хочу сильнее... - Она жаждала сменить позу, хотела ощутить его всем телом, каждой клеточкой, безудержно отвечая на жестокие ласки.
Вклиниваясь в ее хрупкое тело и наращивая скорость, Малкольм обхватил ладонями талию своей девушки и вынудил подстроиться ее под собственный ритм, что вызвало новую порцию сокрушающих сознание стонов. Стонов, которые в своей похоти источали истязающую нутро пытку, болезненные и, одновременно, упоительные муки и пламенное вожделение. Сильный толчок, за ним еще один.
- Мне мало! - Она оглянулась. Взгляд устремился поверх перегородки на большую люстру. Как она знала, там скрывалась небольшая скрытая камера. В этой школе наблюдают за всеми. Оттолкнувшись от стены, она повернулась к Малкольму лицом и грациозным движением выпрыгнула на него, обвивая стойныи ногами его таз и обвивая рукой шею. Пока ее губы сквозь потоки воды отыскивали его губы, а горячее лоно медленно пропускало в себя большой член, девушка обвила руками шею возлюбленного и показав в камеру средний палец, сильно качнула бедрами, наседая на член до упора.

Хрипловатый из-за пересохшего горла вскрик был наполнен предвкушением и, как ни странно, самым настоящим отчаянием, которое было вызвано неспособностью Фэй противостоять пульсирующему желанию: полнейшее бессилие в психологическом плане и подавленная вожделением сила воли ровно до тех пор, пока блондин находится в пределах досягаемости. Кроме него у нее еще никого не было, она не знала, как это, быть с другим мужчиной. Моральная связь между ними, так и не разорвавшаяся после многочисленных расставаний, заменяла ей троекратную силу, которой обладали другие подопытные, с ним ей было достаточно нескольких впопыхах вырванных минут, чтобы забиться от сильного оргазма в его крепких руках.
Блэквуд едва не заныла, когда ее пульсирующее, готовое взорваться от удовольствия, осталось без мощного члена, буравившего ее доселе. Фэй вцепилась ногтями в плечи любимого и громко застонала, когда сильная горячая струя прошлась по набухшему клитору. Когда в нос ударил легкий металлический запах крови, девушка едва не задохнулась от нахлынувшей жажды. Все же она была наполовину хищницей и запах крови, ее вкус, вызывающий алый цвет заставляли мутиться рассудок. Подняв на Малка затуманенные от похоти глаза, она наклонилась к его плечу, там, где остались следы ее ногтей и провела по ранам языком, ликуя и коря себя одновременно. Его кров была еще сладче, еще терпче, нежели отборнейшие сорта, которыми их время от времени балуют.
Впустив в рот настойчивый язык Бэддока, подопытная тихо застонала, когда его член вновь с силой проник до упора в ее истекающее неудовлетворенное лоно. Рука красавицы, что по велению сознания мирно покоилась на плече у Малкольма, не позволяя себе снова причинить ему боль, скользнула к затылку блондина, переплетая пальцы со светлыми прядями, едва ощутимо сжимая их ладонью. В этот момент парень сменил как темп, так и ритм поступательных движений, форсированная скорость которых в конечном итоге отозвалась яркой вспышкой в сознании, а сразу после - сдавленным вскриком и сотрясающей все тело долгожданной сладостной агонией. В то же время она почувствовала, как пульсирующий поток спермы высрелил ей на живот.
Смена грубых толчков нежными прикосновениями к лицу вызвала у Фэй кроткую улыбку. Когда он был таким, она сама будто растворялась в его нежности.
- Давай,через 15 минут во дворе.
Ее не интересовало то, что Малк задумал, только желание быть рядом. Мокрая, кое как поправив юбку и не утруждаясь застегивать блузку, Фэй покинула душ.

----------------------------Комната и двор школы