Шесть часов утра: по базе проходил шестой гудок. Они были похожи на сигнальные при тревоге, но не такие пугающие и длительные. Лин лежала на кровати в казарме с решетками и камерами. Было холодно, потому что помещение не отапливали, и была снежная зима. За все время, проведенное в «Мантикоре», Лин не видела столько снега. Девушка ослабевала в период холодов, плохо ела и хуже многих справлялась с испытаниями. Летом же подопытная «000» могла с легкостью вырваться вперед. Был риск, что ее уберут или она просто умрет при следующем эксперименте.
Ночью ей вводили через капельницу какой-то раствор. Из-за быстрого роста, Реи линяла каждый месяц и ученые «Мантикоры» решили затравить ее химией, чтобы избавить от частоты побочного эффекта. От препарата Лин теряла самоконтроль, тело ее будто горело изнутри и воспламенялось. Она готова была пойти на все, лишь бы не проходить новый курс терапии. Лин понимала, что тело ее не выдержит.
Следующий сигнал… Подъем. Двадцать подростков моментально встали с кроватей и оделись в военную форму серого цвета. Лин пришлось бороться со слабостью и так же подчиняться правилам «Мантикоры». Утро начиналось с того, что их заставляли просматривать лекции на проекторе, драться между собой при надзоре главнокомандующего их команды и завтрака. После снова лекции, испытание холодом, жарой, водой. Проверка на устойчивость к ядам, к токсинам. Многим делали повторные операции. Иногда присоединяли к голове разные присоски и заставляли бежать по беговой дорожке. Учили взламывать сейфы, разбирать пистолеты. Далеко не полный список, среди которого были и искусственные миссии, в которых им отдавали приказ стрелять на поражение друг в друга.
В общей казарме подростки оказались не так давно, до слияния их дрессировали группами, в которых были подопытные с одинаковым набором генов. Теперь же их часто отправляли на миссии, в которых провал – означал смерть. А они хотели жить. Сильнее, чем кто либо. В детках «Мантикоры» была некая хватка. Поэтому шанса на побег они не упустили.
Внутрь вошли солдаты – нанятые сотрудники «Мантикоры», и вывели всю группу из казармы. Как и ожидалось, день начался с испытаний. Лин оказалась в помещении в повышенной температурой. Ее продержали в парилке около трех часов, при температуре +70 градусов. Тогда ее начало трусить от нехватки триптофана. Она до последнего держалась, пытаясь унять дрожь и не попасться на глаза солдатам в припадке. Тогда никто из них не знал о таблетках и возможном выходе. Все думали о том, что припадочные попадают прямиком на хирургический стол. Лин боялась, когда ее руки ходили ходуном, а ноги не слушались. Озноб по началу не так сильно был заметен.
После обеда их группу отправили на миссию, в которой они наткнулись на гражданских детей, заблудившихся в лесу и трясущихся со страху. По приказу им следовало стрелять, но подопытные наблюдали, словно попали на вражескую территорию и собирали сведенья. Они никогда не видел сверстников, которые живут вне базы. Все это наталкивало на вопросы. На лекциях их учили стрелять, не зависимо от возраста, поскольку любой может быть врагом. Даже бабуля милый одуванчик.
Лин нацелила пистолет и выстрелила… Она не хотела умирать за неподчинение приказу командира их группой и срывать их план. Она даже ничего не почувствовала. Остальных свидетелей зачистили другие подопытные. Но свой первый выстрел Реи помнила до вступление в «Индиго». Из нее сделали машину для убийств, бесчувственного робота, повинующегося другим. Тогда Реи лишь следовала инструкции.
На базе ее поставили в пару вместе с другим солдатом, для выполнения миссии на следующее утро. Им выдали карты местности, компасы и аптечки. Провели инструктаж. Им стоило работать бесшумно, а главное, без риска для «Мантикоры». Поэтому никаких пистолетов.
Тогда уже все было спланировано. Каждый знал, за что отвечает, и как будет проходить их побег. Ночью группа идеальных солдат подняла тревогу, по всей базе прошелся сигнал, свидетельствующий о чрезвычайной ситуации.